К алкоголю он пристрастился еще в институте, где все много пили. Вначале Алексей пил «за компанию», а последние годы – в одиночку, чтобы расслабиться, иначе «терпеть эту жизнь невозможно». Ему кажется, что пройти через муки похмелья полезно – это закаляет в борьбе за существование. Он делит своих приятелей на собутыльников и товарищей, которые могут выручить друга в трудную минуту. Остальные люди уважают только силу.
Он пропивает все деньги «назло родителям», которых ненавидит, но вынужден жить с ними, так как не может накопить денег на квартиру. Алексей рассказал, как водит своих знакомых смотреть на соседнюю дачу, и, когда они начинают восхищаться и завидовать, какой там гранитный забор и чугунные грифоны на нем, ему становится смешно и противно. А сам он, когда смотрит на чужие площадки для гольфа и красивые бассейны, испытывает чувство гордости и силы, как будто приобщился к чему-то большому.
Алексей попытался превратить групповые сессии в сеансы своей терапии, а группу – в коллективного терапевта. Члены группы критиковали и наставляли его, а он разбивал все их доводы. Я обратил внимание, что группа использует Алексея в роли «мальчика для битья», причем он сам провоцирует ее на это, а в конце выясняется, что он играл в игру «Да, но…». В итоге он чувствует себя обиженным и в то же время выглядит неблагодарным. Такая игра, по-видимому, соответствует обычному стилю его отношений. Алексей согласился с этим и признался, что он то идеализирует людей, то обесценивает их. На группу он теперь заставляет себя ходить с большим трудом, так как разочаровался в ней.
Алексей ненавидит своего начальника и ждет возможности «хлопнуть дверью» и уйти на другую работу. На корпоративной вечеринке он напился и послал шефа «на три буквы», сам он об этом не помнит, но ему «с уважением» напомнили сотрудники. Теперь он чувствует себя выше их, потому что у них «кишка тонка», а ему бояться нечего – все равно хуже уже не будет.
Алексей признался, что ненавидит русских, так как русским является его отец, который бил его в детстве. Он мечтает о жизни в родном прибалтийском городке, где спокойно, тихо и безопасно, где он будет чувствовать себя «первым парнем на деревне». Правда, он с трудом переносит порядок и скуку, ему по душе наша безалаберность. Что ж, он внесет живую струю в сонное царство.
На групповой сессии в очередной раз возникло разделение: Алексей и группа – все нападали на него, а он был рад этому – хоть так получил много внимания. Когда его стали критиковать, одна из женщин (созависимая жена наркомана) бросилась на его защиту: «Что вы все на него!» Алексей остановил ее, чтобы она не относилась к происходящему так серьезно – он просто играет и не рассчитывает заслужить хорошее отношение – нечем. А в незаслуженную симпатию он не верит – такого никогда не было. Я сказал, что вижу в этом завершение конфликта с начальником. «Руки чесались» на начальника, символического отца, и Алексей спровоцировал группу побыть в этой роли, чтобы мама (жена наркомана) его защитила. Все рассмеялись – очень похоже.
Однажды сессия началась без женщин. Вначале Алексей выразил чувство покинутости, затем – удовлетворения: «Без этих хитрых баб свободнее, и вообще их место на кухне». Тут подошли опоздавшие женщины, и я спросил, что он думает насчет них. Алексей ответил, что они только «изображают из себя хороших», но он им не верит. Рассказал, что после прошлого занятия он и еще один участник группы «душевно посидели» в кафе, при этом пациента поразило сделанное тем признание, что ему тоже плохо. Уходил он с тяжестью на душе, было досадно, что его «нагрузили», и в то же время показалось, что товарищу по несчастью после разговора стало полегче. Товарищ подтвердил это с благодарностью и пригласил Алексея в баню на своей даче.
По инициативе Алексея несколько встреч продолжились в кафе, где участники сидели по нескольку часов, критикуя порядки, авторитеты и меня. На очередной такой «группе после группы» два участника поссорились и на сессии решили отказаться от общения вне занятий, так как это мешает свободно вести себя на группе. Были сформулированы групповые правила, сложившиеся за время работы. Вначале Алексей резко сопротивлялся такому обороту дела, но под давлением группы согласился, что иначе терапия подчинится тем же манипуляциям, что и его жизнь. Он признался, что у него столько ролей и масок, что он уже устал их таскать. А под ними живет хитрый, подлый манипулятор. Сказал он это с такой заразительной любовью к себе, что вызвал дружный смех: и мы такие!
На очередной сессии Алексей пожаловался, что просыпается утром в страхе, не понимая, где сон, а где явь, и ужасается тому, насколько хрупкая граница отделяет рассудок от безумия, жизнь от смерти. Он часто видит сон, в котором его, маленького, оставляет мама. А недавно ему приснилось, что он убегал от ведьмы, а потом провалился в какой-то ужасный хаос; но он понимал, что это сон и он сможет вернуться назад. Когда это произошло, он испытал облегчение, а наутро подумал: «Если я могу заказывать себе сны, пусть мне приснится хороший». И через несколько дней такой сон действительно приснился.
Вскоре Алексей уволился с работы, разругавшись с начальником, как и во всех предыдущих случаях. Тот на прощание «послал» Алексея, а он промолчал и подумал, что коллеги будут презирать его за это, но они его якобы зауважали: не опустился до одного уровня с этим подонком и вообще вырвался из кабалы. Алексей перешел на менее оплачиваемую работу, где кадровик, бывший полковник, начал допытываться, как он «откосил» от армии. Сначала Алексей огрызнулся на него, а когда остыл, даже посочувствовал – ведь не от хорошей жизни человек самоутверждается – не может без подчиненных, закомплексованный. Хотя, быть может, он и не самоутверждался, а просто интересовался? И вообще, вдруг и правда надо было послужить, чтобы возмужать?
Жена первый раз поздравила Алексея с 23 февраля и сделала очень удачный подарок в его вкусе, он растрогался до слез и теперь видит ее по-новому. Он отказался встречаться с прежними друзьями, так как понял, что всегда был нужен им лишь как собутыльник, свел употребление алкоголя к вечерней бутылке пива. Оставил группу, так как не нуждается больше в ее поддержке. Звонит участникам группы, интересуется их делами, делится своими успехами.
Семейная терапия А-зависимых
Семейная терапия показана при желании больного и членов его семьи сохранить семью, при наличии семейных конфликтов, выраженных невротических проявлениях у членов семьи, недостатке правильных представлений об алкоголизме и неадекватном поведении с больным (созависимом, безразличном, манипулятивном). Семьи больных алкоголизмом делятся на три типа, требующие разной тактики семейной терапии.
1. В семье с ранее доброжелательными отношениями без нарушения системы семейного взаимодействия после разрешения конфликта, связанного с алкоголизмом, закрепите установку больного к трезвости и повысьте уверенность жены в возможность длительной ремиссии у мужа.
2. Семья с ранее доброжелательными отношениями, но с нарушением системы семейного взаимодействия, обусловленным последствиями алкоголизма, нуждается в целенаправленной психокоррекционной работе по устранению конфликтов, связанных с последствиями алкоголизации.
3. Семье, в которой конфликтные отношения и разногласия по основным аспектам семейной жизни обострились после ослабления или разрешения алкогольного конфликта, показана реконструкция всей системы взаимодействий для улучшения психологического климата в семье.
В семейной терапии учитывайте позицию значимых других, которые могут быть включены в игру «Алкоголик» по Берну. Близким следует отказаться от ролей Преследователя, Спасителя или Жертвы, перестать избегать подлинной близости (жене – в том числе и сексуальной). Будьте готовы к тому, что в семье переставшего пить больного вскоре образуется пустота, которую раньше заполняла игра «Алкоголик». В это время семья оказывает на пациента неосознанное давление с целью возобновить прежнюю игру, поэтому необходимо заранее разработать программу содержательного времяпровождения не только для него, но и для его семьи.